Темный остров - Дэниел Обри
Фрейя заерзала на стуле.
– Ничего не произошло. Джилл кричала на меня, я попросила ее остановиться, она не послушалась.
– И ты ее ударила?
Вопрос Алистера сразил Фрейю наповал. У нее перехватило дыхание, и она не смогла ответить.
– Когда Джилл вернулась сюда вчера в обеденный перерыв, у нее была царапина под левым глазом, – вступила в разговор Кристин. Ее голос звучал сдержанно и спокойно. – Как сказала Джилл, ты перебивала ее во время интервью с Бет, и, когда она заговорила с тобой об этом на обратном пути, ты накричала на нее и на ходу выпрыгнула из машины.
У Фрейи голова шла кругом. Каждое слово, сказанное Кристин, было как удар ножом в живот.
– Она вроде как пыталась остановить тебя, но ты… короче, она говорит, что ты ударила ее по лицу и убежала.
Крик, который она услышала, когда вырывалась из хватки… боже, неужели она врезала Джилл по физиономии? Она не хотела. Это вышло случайно. Она пыталась высвободить руку, а глупая сука продолжала цепляться за нее.
Фрейя хотела сказать все это вслух, хотела прокричать, но слова костью застряли в горле.
– Мы понимаем, почему ты могла так поступить, – продолжил Алистер. Кристин фыркнула, и мужчина бросил на нее предупреждающий взгляд. Она подняла руку в извиняющемся жесте. – Мы знаем, почему ты вернулась в Оркни. Я поговорил с твоим редактором, прежде чем ты присоединилась к нам. Стандартная процедура, разумеется, не более того. Все, что он рассказал нам о твоей работе, не вызывает никаких нареканий. Ты – классный журналист. Но он обмолвился о том, что ты провела некоторое время в клинике.
– Фрейя. – Теперь говорила Кристин, в ее голосе по-прежнему слышались успокаивающие нотки. – Твой прежний редактор сказал, что ходили слухи, будто человек, в отношении которого ты проводила расследование для статьи, пытался тебя убить, приказал кому-то вытолкнуть тебя на оживленную дорогу, и ты попала под колеса автомобиля. Он сказал, тебе повезло, что ты выжила. Я имею в виду, это просто… ужасно. Даже представить себе не могу…
Фрейя крепко зажмурилась и почувствовала, как на глаза снова наворачиваются слезы.
Она не могла поверить в то, что слышит.
– Мы здесь поддерживаем друг друга, Фрейя, – услышала она тихий голос Алистера. – И хотим позаботиться о тебе. Мы знаем, что в течение нескольких месяцев после выписки ты посещала психотерапевта, но такие вещи забываются не сразу. Поэтому…
– Поэтому, учитывая обстоятельства, – продолжила за него Кристин, – мы полагаем, что с этого момента тебе не следует работать над историей Олы Кэмпбелл.
У Фрейи от негодования резко распахнулись глаза.
– Что?!
– Это для твоего же блага. Конечно, нелегко…
– Нет. Что за чушь собачья! Я…
Фрейя осознала, что ляпнула лишнего, и зажала рот рукой. Она перевела изумленный взгляд с Алистера на Кристин. Ей хотелось, чтобы земля разверзлась и поглотила ее целиком. Хотелось исчезнуть. Или отмотать время назад, сделать полную перезагрузку и начать этот день, всю эту гребаную неделю с нуля.
– Мы сочувствуем твоей ситуации. – Алистер нарушил молчание. – Полагаю, тебе примерно столько же лет, сколько было бы сейчас Оле. Я слышал, вы ходили в одну школу. Кристин сказала, что ты ясно вспомнила ту историю с ее исчезновением, когда мать Олы заходила к вам в понедельник. Погружение в это дело, конечно, не идет на пользу твоему психическому здоровью, но мы не можем мириться с агрессивным поведением, которое ты продемонстрировала вчера…
– Но я не…
– Пожалуйста, дай мне закончить. – От тона Алистера Фрейя почувствовала себя ничтожеством. – Я неслучайно сказал, что мы здесь заботимся друг о друге. Это чистая правда. И Джилл Ирвин была и остается частью нашей семьи дольше, чем мне хотелось бы признать. Ты пробыла с нами всего пару дней. Не забывай, что у тебя все еще испытательный срок.
Заметив выражение лица Фрейи, Алистер снова попытался ободряюще улыбнуться.
– Как уже сказано, я здесь не для того, чтобы тебя отчитывать. Наш разговор неофициальный. Но думаю, для всех будет лучше, если мы установим, что ты больше не работаешь над этой историей. Справедливо?
Нет, черт возьми, ничуть не справедливо. Но звучит очень знакомо.
Похоже, фиаско с делом Дэмиена Барбера повторялось.
Алистер поднялся и вышел из кабинета. Через десять секунд он вернулся с Джилл Ирвин.
Джилл изобразила на лице самое сокрушенное выражение, на какое только была способна.
– Я готова признать, что вчера мы обе были виноваты. Я надавила на твое больное место, ты отреагировала. Не обижайся, а, детка?
Фрейя углядела царапину у нее под глазом, едва заметную, Джилл будто нарочно не стала наносить привычный тяжелый макияж.
Джилл протянула к ней руку, и, как и накануне, Фрейе захотелось убежать. Хотелось закричать. Но она не могла. Она пожала руку Джилл, на ощупь липкую, отчего к горлу подступила желчь.
Фрейе велели ввести Софи в курс дела и рассказать о том, что удалось разузнать о Джейсоне Миллере, после чего во второй половине дня ей надлежало приступить к работе над новой статьей.
– На календаре середина зимы, – сказала Кристин таким тоном, который, как предположила Фрейя, должен был вызвать у нее прилив энтузиазма. – Люди надеются увидеть, как этим вечером солнце проникнет в камеру Мейсхау. Впервые за много лет погода действительно ясная, так что это может случиться. Я хочу, чтобы ты побывала там, для разнообразия. – Она улыбнулась. – Знаешь, в этих краях происходят не только убийства и погромы.[41]
Как только представился удобный момент, Фрейя покинула кабинет и сразу же спустилась в туалетную комнату. Она не могла находиться среди людей, и ей нужно было немного пространства и времени, чтобы прийти в себя. Она заперлась в кабинке, самой дальней от двери, и устроилась на сиденье унитаза, прислушиваясь к шуму оборудования за стенами. Казалось, она уже выплакала все слезы, но нет.
Фрейя достала телефон и увидела фотографию Луны и Тома. Она собралась позвонить ему, но передумала. Если бы Том узнал, что у нее возникли те же проблемы, которые довели ее до крайности в Глазго, он впал бы в панику, а это совсем не то, в чем она сейчас нуждалась. Она так и сидела с телефоном на коленях, когда услышала, как открылась дверь туалетной комнаты.
Каблучки застучали по кафельному полу. Чьи-то шаги остановились возле ее кабинки.
– Надеюсь, теперь ты понимаешь, в какой ситуации оказалась, детка.
Бестелесный голос
