Дом астролога - Каринн Джейд
Я закрываю глаза и упираюсь головой в кедровую стену кладовки. Здесь пахнет, как на чердаке у бабушки, где с любовью хранились наряды и сувениры из прошлых жизней.
Адам спускается по лестнице. Зовет меня. Я задерживаю дыхание. Слышу, как открывается дверь. Адам выкрикивает мое имя во второй раз, звук его голоса приглушен расстоянием – в поисках меня он удаляется от дома.
Я выскакиваю из укрытия и мчусь вверх по лестнице в комнату, которую он покинул. Иден стоит на балконе, наблюдая, как Адам обходит дом.
– Ты видишь ее? – спрашивает она брата.
Я ору во всю глотку:
– Я должна это прекратить! Ты все испортишь.
Иден заходит в номер, оставляя балконную дверь широко открытой.
– Испорчу? Ничто в моей жизни не имело смысла, пока мы с Адамом не нашли друг друга.
Иден улыбается. Это не злая улыбка, с которой она прошлой ночью подкалывала меня по поводу бесплодия. Это сияющая улыбка человека, встретившего свою судьбу. Прозрачные белые занавески рядом с ней развеваются на ветру, словно крылья. Океанский простор безмятежен. Мне кажется, что есть очень простой способ выбраться из этой передряги.
Собравшись с духом, я бегу к балкону и толкаю Иден со сверхчеловеческой силой. Она разворачивается и пытается вцепиться в меня, но на моей стороне инерция. Я хватаю Иден пониже за бедра и поднимаю ее.
– Марго! Что ты делаешь? – кричит она, наваливаясь на меня всем телом, и я перекидываю ее через плечо, как пожарный. – АДАМ! – Ее вопль бьет по ушам.
– Марго! – кричит Адам. – Немедленно отпусти ее!
Я разворачиваюсь и отбрасываю Иден. Она повисает на перилах балкона головой вниз. Я толкаю ее еще раз. Она падает, как в замедленной съемке. Ее длинные светлые волосы развеваются. Руки и ноги молотят по воздуху – она пытается восстановить равновесие, не имея под собой твердой почвы. Адам бежит к Иден, но недостаточно быстро. Ее тело падает к его ногам. Ее голова взрывается от удара о каменные плиты двора.
Проблема решена.
Но так ли это на самом деле? Слишком грязно. Кто будет это убирать? Местные копы? Рини? Жестоко. И, кроме того, я, угодив в тюрьму, так и не достигну цели сохранить семью и ежедневно видеться с племянницами.
Я вздрагиваю, услышав, как Адам зовет меня по имени. Задерживаю дыхание. Проходит минута. Затем другая. Дверь кладовки под лестницей открывается. Адам, скорчившись и шаркая ногами, залезает внутрь. Я отодвигаюсь, освобождая ему место.
– Я пытаюсь понять, как это исправить.
– Как насчет истории? – спрашивает он.
И я мгновенно успокаиваюсь, хотя должна бы начать биться в истерике, оттого что до сих пор не нашла подходящего решения. Адам способен свести меня с ума: предельное разочарование, тревога – все сгодится, но, когда я на грани и вот-вот сорвусь, одно его присутствие приводит меня в равновесие.
Проблема никуда не делась, но мне необходима передышка. Момент уязвимости. Я хочу действовать и искать решение, но это важнее. Это душевная близость.
Адам
В детстве мы часто так делали. Когда Марго было страшно, а это случалось часто, или мне становилось скучно, что случалось еще чаще, мы забирались в маленькое треугольное пространство под лестницей. Сидели там плечо к плечу и разговаривали. Иногда обсуждали то, что ее напугало, а иногда делали вид, будто ничего не произошло, и вспоминали наши школьные увлечения.
Потом Марго, выдержав паузу максимум в тридцать секунд, прижималась коленом к моему бедру. Она хотела, чтобы я рассказал какую-нибудь историю, но всегда не любила просить о том, что ей нужно.
Однажды утром Марго обнаружила отца лежащим без сознания на диване с кровавой раной на голове. Она прибежала ко мне вся в слезах, уверенная, что он мертв. Я положил руку ему на грудь, почувствовал, как бьется его сердце под моей ладонью, и заверил Марго, что он все еще жив, не уточнив, хорошо это, по-моему, или нет. Мама заметила, как мы склонились над отцом, и криком прогнала нас прочь со смесью отвращения и досады. Она изливала эти эмоции на нас, хотя источником ее гнева был муж.
Марго принимала близко к сердцу каждое из подобных происшествий и в тот день была разбита вдребезги: она уверилась, что папа умер, а мама, несмотря на это горе, еще и унизила ее. «Не будь такой дурой», – твердила она.
В тот день я нашел Марго в темноте под лестницей. Она вытирала рукавом распухший нос и щеки, пытаясь скрыть слезы.
Сегодня в «Звездной гавани» она не плакала только потому, что научилась держать себя в руках. Но я видел все ту же расстроенную Марго. Она приняла мой неудачный брак слишком близко к сердцу. Я не жду, когда она попросит, а просто начинаю свой рассказ:
– Давным-давно жила-была девушка по имени Марго. Она была чувствительной, но сильной. Эмоциональные потрясения то и дело выбивали ее из колеи, но она была непреклонна в своих действиях. Однажды она почувствовала себя настолько непонятой, что спряталась в кладовке под лестницей. Там она нашла портал в мир, где царила вечная осень с яркими листьями и прохладной погодой. Марго не могла вспомнить, как она туда попала, но встретившие ее горожане знали, что это не имеет значения. Она была их королевой, а ее брат – королем. Королевская семья, которой суждено править в этом мире. Пророчество рассказало людям все об этих брате и сестре. Они ждали нас.
Каждый раз, когда сердце Марго разбивалось, я был рядом и исцелял его. В таунхаусе бабушки пространство под лестницей было меньше и теснее, чем в доме нашего детства, а мы – больше. Бабушка забивала кладовку туалетной бумагой и бумажными полотенцами, но мы все равно протискивались. После того как умерли мама и папа, Марго заставила меня вычеркнуть из моих историй неприятные эпизоды с участием наших родителей. Ей нравился красивый и странный вымышленный мир, где мы все контролировали, уверенные, что ничто не сможет причинить нам вреда, пока мы правим вместе. Вот и теперь в этом доме астролога Марго кладет голову мне на плечо и вспоминает, кто мы такие. Непобедимые брат и сестра. Когда я заканчиваю историю, что-то внутри ее открывается.
– Я так боюсь, – говорит она.
– Чего?
– Что кто-то умрет.
– Ты думаешь, Эйми собирается убить меня?
– Помнишь, что она сделала, когда поймала тебя на измене много
