Отдаленные последствия - Александра Маринина
Что-то еще она собиралась сделать в соседской квартире… Ах да, проверить комнаты. Хозяева предупреждали, что Бруно, случается, хулиганит, когда надолго остается в одиночестве. Настя не спеша обошла все три комнаты и убедилась, что лабрадор, хоть и действительно хулиганил, но слишком многого пока себе не позволил. Книги, которые вчера она видела на прикроватной тумбочке в спальне, теперь валялись на полу, покрывало на кровати имело такой вид, словно на нем проходили соревнования по вольной борьбе, в комнате мальчика Миши обнаружился всего один изрядно погрызенный фломастер, а в гостиной кругом валялись ошметки изорванных в клочья бумажных салфеток. Все вполне пристойно, могло быть и хуже. Настя аккуратно сложила книги на тумбочку, а фломастер и остатки салфеток выбросила в мусорное ведро. Можно уходить.
Но это оказалось не так-то просто. Бруно правильно понял ее намерение и снова лег. На этот раз прямо перед дверью. И глаза сделал такие, что впору разрыдаться. Настя потянула дверь на себя, ни на что, в общем-то, не надеясь. Сдвинуть такую массу ей не под силу. Дверь, ведущая в квартиру с лестничной площадки, открывалась наружу, а вторая дверь, внутренняя, – как обычно, в сторону прихожей. Если бы дверь была только одна, легко можно было бы решить проблему, просто распахнув ее и переступив через упрямого пса. Но та дверь, перед которой он лежал, не распахивалась, и открыть ее нет никакой возможности, пока Бруно не отойдет добровольно.
– Ты мелкий гад и манипулятор, – сердито сказала Настя. – Я понимаю, тебе скучно, ты хочешь, чтобы я сидела с тобой. Но я не могу, у меня дела, у меня работа. Мне нужно идти.
Пес оставался неподвижным, даже хвост не шевельнулся. Придется прибегнуть к испытанному методу. Однако не сработало: слово «вкусняшка» действия не возымело. Бруно поднял голову, но встать, чтобы дотянуться до печенья, даже не подумал. Не получив обещанного, снова опустил голову и замер в пантомиме «вселенская скорбь».
Настя попробовала добавить в голос строгости и требовательности.
– Отойди! Дай мне уйти! Бруно, место! – несколько раз повторила она, указывая пальцем на подстилку.
Реакции – ноль. Еще несколько минут Настя предпринимала безуспешные попытки или уговорить пса, или сдвинуть его с занятой позиции, но единственным результатом, которого ей удалось добиться, стала тянущая боль в мышцах спины. Все-таки сорок три килограмма, а ей скоро шестьдесят…
Она решила пойти на уступки:
– Хорошо, я посижу с тобой, но мне нужно сходить домой за телефоном. Я телефон с собой не взяла, понимаешь? Я же думала, что иду на пять минут. Без телефона никак нельзя, мне могут позвонить по важному делу, меня будут искать. Отпустишь меня за телефоном? Я вернусь буквально через минутку. Ну Бруно, миленький, ну пожалуйста!
«Миленький» мольбам не внял. Он очень не хотел оставаться один. И никакое печенье в обмен на одиночество ему не было нужно. Как это говорилось в детском стишке? «Шоколада мне не надо, я не вижу шоколада…»
Настя сдалась:
– Ладно, пойдем ко мне в гости. Без телефона я здесь все равно не могу остаться. Пойдем?
Она уже ни на что не надеялась, но пес внезапно вскочил и завилял хвостом. Его обрадовала перспектива сходить в гости? А хозяева вроде бы говорили, что он хорошо себя чувствует только дома, в привычной обстановке, а в чужом жилье находиться не любит… Как человек, не имеющий длительного опыта общения с животными, Настя Каменская не потрудилась задать себе совсем другой вопрос: «Неужели он понял то, что я сказала?»
Как только Бруно отошел от двери, она схватилась за ручку и выскользнула из квартиры, с облегчением захлопнув за собой дверь, из-за которой немедленно раздался обиженный сердитый лай. «Он не в гости хотел идти, – сообразила Настя. – Он просто среагировал на слово «пойдем», потому что слышит его каждый раз, когда ему говорят «пойдем гулять». Бедный Бруно решил, что мы собираемся на прогулку вне графика. А я, получается, его обманула и сбежала. Черт, нехорошо вышло». За полторы минуты, которые потребовались ей, чтобы добраться до своей квартиры, Настя даже успела расстроиться. Она мошенница, подлая обманщица. И Бруно обиделся.
– Обиделся! – рассмеялся Чистяков, которому она позвонила сразу же, как только оказалась дома. – Ты еще скажи: «Он теперь будет плохо обо мне думать». Ну Асенька, возьми же себя в руки. Я тебя сколько раз предупреждал, чтобы ты не очеловечивала собаку?
– Много, – понуро согласилась она. – Но я не могу, оно помимо меня получается. Мне его доверили, а я с ним так…
– Ася, это умный, но невоспитанный и необученный пес, нас попросили за ним присмотреть, и мы справляемся как можем, исходя из характеристик имеющегося материала. Не вздумай из-за этого переживать.
– Леш, я там собачье мясо поставила вариться, а мне через час уходить…
– И в чем проблема? Мультиварка сама выключится.
– Я хотела перед уходом отменить поддержание температуры, чтобы мясо к вечеру остыло, горячее же нельзя ставить в холодильник. И оставлять при комнатной температуре до утра боязно, может испортиться. А вдруг Бруно меня опять не выпустит? Вдруг он запомнил, что слово «пойдем» – обманка, а каким еще словом его можно поднять, я не знаю. Леш, мне нельзя сорвать встречу, это важно для Сережки Зарубина и для ребят.
Чистяков снова рассмеялся, тепло и легко. Его смех всегда действовал на Настю успокаивающе.
– Да плюнь ты на мясо! Вечером выставим его на балкон, там холодно.
Действительно. Выход же такой очевидный! Вот что значит начать заниматься хозяйством только на пенсии! Нормальные женщины даже не заморачиваются, моментально принимая простейшие бытовые решения, а Настя Каменская раздула из такой ерунды целую историю. Хорошо, что у нее есть Лешка, который всегда умеет привести ее в чувство за считаные минуты.
Матвей
Его привезли в суд, но сколько еще ждать – непонятно. Очередь. Таких, как Матвей, несколько человек.
Вчера вечером его возили к следователю, грузному одутловатому мужику в годах. Тот сразу спросил, нужен ли адвокат, и Матвей повторил то, что уже говорил раньше: он ни в чем не виноват, и адвокат ему не нужен. Он был уверен, что
" alt="Александра Маринина - Реквием">
