Отдаленные последствия - Александра Маринина

в текстовый поисковик ключевые слова, стремясь найти историю Выходцева хоть в каком-нибудь виде, с настоящим именем или без него. «Что я делаю? – спрашивала она себя. – Зачем я это делаю? Это не имеет никакого отношения к поставленной задаче. Я зря трачу время. Но мне почему-то интересно… Надо прекращать эти поиски, они Зарубину никак не помогут. Ладно, еще одну статью проверю – и все. И еще одну… Ну вот теперь уж точно последний материал посмотрю и больше не буду…»

– Я закончил, – зевая, сообщил Алексей. – Тебе еще долго?

Она взглянула на часы: без пяти четыре. Опять ее «хочу, мне интересно» одержало бескровную победу над «надо». Может, в этом и состоит прелесть жизни на пенсии?

– Долго, – ответила Настя. – Но я тоже пойду спать. Утром продолжу, у меня завтра нет занятий ни на курсах, ни в музыкалке, на сорок дней к Стекловой нужно идти к трем часам. Все успею.

Засыпая, она прижималась к плечу мужа и все равно думала о Выходцеве. Такой показательный случай, буквально квинтэссенция идеи – и никак не использован? Впрочем, она еще не все проверила. Завтра. Завтра…

Инга

Болеть оказалось одновременно муторно и приятно. Температуру удалось сбить уже на следующий день, но оставались кашель, заложенный и периодически текущий нос и сильная слабость. Инга Гесс никогда не была хиленькой и подверженной простудам, а для ежегодных осенне-зимних эпидемий ОРВИ она обычно бывала словно бы человеком-невидимкой. Крайне редко, собственно, всего три раза в жизни, вирус надевал очки и замечал здоровую активную молодую женщину без отягощенного анамнеза. В первый раз это случилось, когда Инга училась в шестом классе, и болела она с нескрываемым удовольствием: в школе скучно, вся программа еще с Машкой освоена, а дома можно лежать, читать и ни о чем не беспокоиться, кроме домашнего задания старшей сестры, но это только после обеда, а на протяжении всей первой половины дня Инга – сама себе хозяйка. Во второй раз грипп свалил ее, когда она уже работала и училась у мастеров, и тогда было ужасно жалко каждого пропущенного часа занятий. Она злилась на саму себя, нервничала, наврала участковому терапевту, что прекрасно себя чувствует, и выскочила с больничного, не долечившись. Сама, будучи медиком, понимала, что поступает категорически неправильно, но надеялась, что обойдется. Обошлось, слава богу.

А сейчас Инга призналась себе, что устала. Артем прав, в таком режиме работы она долго не протянет. И судьба послала ей необходимый перерыв, паузу, во время которой можно отлежаться, отоспаться, набраться сил.

Она бродила по квартире в халате, надетом поверх теплой пижамы, каждые несколько минут присаживаясь то на диван, то на ближайший стул: слабость не давала пройти больше десяти шагов подряд. Пыталась сделать что-нибудь полезное, где-то убрать, где-то отмыть, отчистить, через несколько минут сдавалась и отдыхала. Лежать в постели не хотелось, и она устраивалась на диване с подушкой, пледом, книгой и пультом от телевизора. Артем звонил каждые два часа, спрашивал, как она себя чувствует, мерила ли температуру, не забыла ли принять лекарства, вечером приносил пластиковые упаковки с готовой едой из ближайшего ресторана. Инге было так приятно впервые за много лет ничего не делать, ни за что не отвечать и с благодарностью принимать заботу.

К вечеру она задремала под какую-то невыносимо глупую телепрограмму и проснулась, только когда пришел Артем.

– Лежи-лежи, – сказал он, видя, что Инга порывается встать с дивана. – Сейчас переоденусь и буду тебя кормить. Сам не знаю – чем, какое-то новое блюдо, но менеджер клялся, что бомбически вкусное.

Аппетита у нее не было, но обижать Артема не хотелось, он ведь так старается. Доволокла себя до стола, села, начала есть. Действительно вкусно! Правда, больше двух кусочков вряд ли удастся в себя запихнуть. Нужно сделать усилие…

– Ты представляешь, сегодня к Фадееву приходили из полиции, – с озабоченным видом сообщил Артем, набросившись на еду.

Инга испугалась. Неужели проблемы в строительном бизнесе? Начнется: арест счетов, банкротство, суд. И прощай, такая комфортная и доходная работа, а вместе с ней и мечты о собственном кабинете.

– Мне начинать волноваться? – спросила она уныло. – Искать другое место?

– Ну что ты! Виталий Аркадьевич им не нужен, у него в бизнесе все чисто, можешь мне поверить, уж кому знать, как не мне. Им нужна Горожанова из обладминистрации. Она у Фадеева часто бывала, у них много общих дел, вот полиция наших домашних девушек и опрашивала. Как Фадеев с ней разговаривал, как она себя вела, не было ли конфликтов.

Инга наморщила лоб, пытаясь вникнуть, о ком идет речь.

– А Горожанова – это…

– Жена Чекчурина, у которого сына убили и из-за этого отменили банкет. Помнишь?

Инга непроизвольно вздрогнула, вилка звякнула о тарелку. Артем заметил, посмотрел на нее вопросительно.

– В чем дело?

Наверное, лицо у нее заметно изменилось, потому что взгляд Артема становился все более требовательным.

– Что с тобой, Инга? Ты как будто привидение увидела. Что я такого сказал?

Если в тот раз, когда отменили банкет, Инге фамилия Чекчурина показалась в первый момент всего лишь смутно знакомой, то сегодня она уже совершенно точно знала, откуда ей известно это имя. Оно было в списке Выходцева. В списке намеченных Игорем жертв. Игорь от своего плана отказался, виновные остались живы-здоровы, но, как выяснилось, лишь до поры до времени. Одного из них судьба все-таки догнала и больно ударила.

Врать Артему не хотелось. Нужно сказать правду, но не всю. Вроде бы Иешуа у Булгакова утверждал, что говорить правду легко и приятно. Наверное, так. Лгать труднее, ведь нужно сделать свои слова убедительными и правдоподобными, а потом еще хорошо их помнить, чтобы не спалиться. Это требует усилий. Но самое сложное – делить правду на части, буквально на ходу соображая, что можно сказать, а о чем лучше умолчать. На такой труд ее ослабленный болезнью мозг вряд ли способен. И все-таки нужно попытаться.

– Мой пациент, к которому я ездила на кладбище… – нерешительно начала Инга, – Игорь Андреевич.

– Да, и что?

– Он… Я тебе не рассказывала, потому что для наших отношений это не имело значения. Когда ему поставили диагноз, оказалось, что заболевание можно было обнаружить еще годом раньше, когда процесс не был так запущен и легко поддавался излечению. Игорь Андреевич хотел найти того врача, который просмотрел симптомы онкологии, и устроить ему скандал. Но выяснилось, что накануне того дня, когда Игорь Андреевич ходил к нему на прием, у этого врача в ДТП погибла маленькая дочка. Ну,